Еще про Влада Цепеше-Дракуле.
Самая дурная репутация на свете

Само имя героя этих очерков звучит более чем зловеще. Дракулой зовут предводителя вампиров из фильмов ужасов, и имя это заимствовано именно у Цепеша, являющегося прототипом экранного монстра. Еще "дракула" значит по-румынски "черт", а "Цепеш" значит "кольщик", "любитель сажать на кол", каковым занятием Влад и прославился в народе на все времена.

Уже более пяти веков тянется за Владом Цепешем зловещая тень его устрашающей репутации. Кажется, что речь идет на самом деле об исчадии ада. На самом же деле это был в достаточной степени обычный для той эпохи деятель, в какой-то мере выдающийся, разумеется, по своим личным качествам, среди которых демонстративная жестокость занимала отнюдь не последнее место.

Однако после Сталина, Гитлера или Пол Пота масштабы зверств, которые принято связывать с Цепешем, могут показаться мелковатыми. Да и в те времена у него были достойные конкуренты, - например, Тамерлан, живший полувеком раньше его.

Тем не менее именно Влад III Цепеш превратился в массовом сознании в чудовище, равных которому не бывает. Если посчитать тиражи фильмов о Дракуле и количество их просмотров, то они побьют рекорд, оставив позади и упомянутых выше злодеев, и Ивана Грозного, много чему научившегося у Цепеша и превзошедшего своего учителя.

О личности валашского господаря до сих пор идут споры, и большая часть даже вполне серьезных книг о нем носит названия вроде "Влад Цепеш - миф и реальность" или "Влад Дракула - правда и вымысел", и так далее в меру фантазии авторов. Однако, пытаясь разобраться в событиях, отстоящих от нас более чем на полутысячелетие, авторы, иногда неосознанно, а иногда намеренно, громоздят новые мифы вокруг образа этого человека.

Каков же он был на самом деле? Попробуем разобраться, безо всякой гарантии, что сумеем установить истину. Потому что практически ни одному историческому источнику, повествующему о нем, до конца доверять нельзя.
1. Феодальные нравы

Влад Цепеш-Дракула родился, вероятнее всего, в 1430 или 1431 году (кое-кто называет даже 1428 или 1429 годы), когда его отец, Влад Дракул (без "а" на конце), претендент на валашский трон, поддерживаемый императором Священной Римской империи германской нации Сигизмундом Люксембургским, находился в Сигишоаре, трансильванском городе вблизи границы с Валахией (Мунтенией).

В популярной литературе часто связывают рождение Влада с моментом вступления его отца в орден Дракона, куда тот был принят 8 февраля 1431 года императором Сигизмундом, занимавшим тогда еще и венгерский престол. Однако на самом деле это либо просто совпадение, либо даже попытка такое совпадение изобрести. Таких выдуманных, а иногда и реальных совпадений в биографии нашего героя полным-полно. Верить им следует с большой осторожностью.

Именно благодаря вступлению в орден Дракона отец Цепеша получил фамильное имя "Дракул", перешедшее потом по наследству и к его сыну с прибавлением окончания "а" или "я", обозначающего принадлежность к роду.

Вовсе неочевидно и даже наверняка неизвестно, связывалось ли такое имя с представлением о нечистой силе. Этот вопрос будет обсуждаться ниже. Известно только, что оно использовалось иностранными владыками при официальном титуловании Цепеша, когда он был господарем Мунтении. Цепеш обычно подписывался "Влад, сын Влада" с перечислением всех титулов и владений, но известно и два письма за подписью "Влад Дракула". Совершенно ясно, что он носил это имя с гордостью и не считал его оскорбительным.

Прозвище "Цепеш", имеющее такое жуткое значение, по-румынски при его жизни не было известно. Скорее всего, еще до его гибели это прозвище употреблялось турками. Разумеется, в турецком звучании: "Казыклы". Однако похоже, что и против такого имени наш герой нисколько не возражал.

После смерти господаря оно было переведено с турецкого и стало использоваться всеми, под ним он и вошел в историю.

Хотя о юности Цепеша известно довольно мало, но все-таки больше, чем о молодых годах Штефана Великого. Все историки начинают рассказ о Штефане с момента вступления на трон. Лишь потом вскользь упоминается гибель отца Штефана в 1451 году и другие события, относящиеся к более ранним временам.

Даже год рождения Штефана (примерно между 1435 и 1440 годами) называют с еще большей неопределенностью, чем у Цепеша. Из юности молдавского господаря известны в основном эпизоды, когда он находился рядом со своим старшим товарищем и кузеном. Цепеш был старше Штефана примерно на семь - восемь лет. Именно по тому, как обучали и воспитывали Цепеша, судят теперь и об образовании, полученном Штефаном.

Известно, что Влад с детства владел латынью, а также немецким и венгерским языками, прошел неплохое военное обучение на европейский манер, а затем, в бытность заложником у турецкого султана, досконально изучил обычаи, язык и военные приемы своих будущих противников. Все перечисленные знания Цепеш умело и изобретательно применял на практике. Стиль его латинской официальной переписки превосходен. Многими военными победами над турками Влад обязан именно своему знанию тонкостей поведения врага.

Перипетии драматической, и, даже позволю себе выразиться, фантастической судьбы Влада Цепеша становятся понятнее, если разобраться во взаимоотношениях двух семейств, а именно, Дрэкулешти - рода потомков отца Цепеша, Влада Дракула (к этому роду отнесли впоследствии и братьев отца, которые, вообще говоря, такого имени сами никогда не носили), и Корвинов, два главнейших представителя которого, Янош и Матиаш Хуньяди, сыграли определяющую роль в событиях жизни Влада.

Нельзя сказать, что между этими семьями существовала вражда, вроде как между Монтекки и Капулетти. Часто бывали моменты, когда их можно было не покривив душой назвать смертельными врагами. И все-таки шекспировская аналогия тут совсем не подходит. Даже зачин "две равно уважаемых семьи..." не годится - семейство Дракулы поднялось только до князей, в то время как Матиаш Хуньяди стал королем Венгрии. Это стало возможным благодаря несомненным заслугам Яноша как организатора и руководителя антитурецкой борьбы на Балканах.

Соперничество же "на равных" у династии Дрэкулешти (Дракулешть) было с родственной им семьей Дэнешти - потомками одного из господарей Мунтении Дана. Вот эти две семьи в борьбе за валашский престол не стесняясь в средствах уничтожали друг друга при любой удобной возможности.

Янош Хуньяди, сосредоточив в своих руках огромную власть, даже большую, чем его официальное положение (одно время он был правителем Венгерского королевства), распоряжался судьбами Трансильвании и Мунтении по своему усмотрению. Он решал, кому быть господарем Мунтении, поскольку его поддержка гарантировала претенденту успех, а его сопернику - гибель.

Долгое время Янош держал сторону клана Дэнешти, чему есть объяснения. Все началось после неудачного Варненского крестового похода, когда 10 ноября 1444 года большая коалиция европейских союзников во главе с венгерским королем Владиславом потерпела поражение. Владислав пал в бою, а второй по рангу предводитель христиан, Хуньяди, сумел бежать с поля боя при обстоятельствах, которые многие посчитали доказательством его трусости.

Современные историки, проанализировав как причины поражения при Варне, так и события, развернувшиеся на поле боя, вроде бы восстановили репутацию Яноша. В поражении следует, похоже, винить самого Владислава, который, будучи менее опытным в военном деле, чем Хуньяди, не хотел прислушиваться к его мнению и допустил несколько роковых ошибок. Главных было две: остановка на привал накануне битвы вместо немедленного начала сражения и преждевременная попытка атаки на главные силы турок с недостаточными для того силами в разгар самой битвы. То есть сперва Владислав чересчур промедлил, затем же поспешил, поступив в обоих случаях так прежде всего из упрямства, желая показать, что он не худший военачальник, чем Хуньяди.

Плохо обстояло дело и с взаимодействием с еще одной военной группировкой - галерным флотом, двигавшимся по Дунаю под предводительством Валеранда де Ваврина. Вообще, крестоносцы в этой кампании продемонстрировали очень малую организованность, и хотя благодаря искусству Яноша Хуньяди сражение было в какой-то момент все-таки почти что выиграно, кончилось оно разгромом.

Янош был вынужден соглашаться со своим венценосным командиром, а когда тот бросился в авантюру, стоившую ему жизни, а союзному войску поражения, поспешил на выручку и при этом сам попал в весьма рискованное положение.

Однако сразу после проигранной битвы надо было срочно искать виноватого, и Яноша, казалось, не могли спасти ни оправдания, ни прежние заслуги. Не кто иной, как отец Цепеша, Влад Дракул, арестовал Яноша и заточил в темницу, а еще один славный борец с османами, Георге Бранкович, даже предложил выдать его туркам. Султан, проявив рыцарство, отказался от предложения.

Тем не менее через очень короткое время Янош Хуньяди не только оказался на свободе, но и стал регентом при новом малолетнем венгерском короле. Это можно объяснить только тем, что, кроме прошлых, весьма славных, заслуг и фактической невиновности, Янош вдобавок обладал еще и влиятельнейшими покровителями. Учитывая, что на регентство претендовали еще представители самых могущественных династий Европы, можно догадываться, что в роли заступника за Яноша выступил не кто иной, как сам папа римский.

В 1447 году по прямому приказу Яноша был убит отец В. Цепеша, а через короткое время погиб мучительной смертью и старший брат Влада - Мирча.

Вообще, остается впечатление, что семьи Корвинов и Дрэкулешти то обменивались между собою весьма чувствительными ударами, то как ни в чем не бывало возобновляли сотрудничество, превращаясь из лютых недругов в надежных соратников и обратно, при этом как будто и не испытывая друг к другу никаких сильных чувств.

Такие взаимоотношения долгое время ставили меня в тупик, и единственное объяснение, которое я для себя нашел, - что они просто соответствовали царящим в рыцарской среде того времени нравам, как видно, весьма смахивающим на нравы современных мафиозных кланов.

При этом семейство Корвинов, находясь в превосходящем положении по отношению к семье Дрэкулешти, наносило более чувствительные удары. Это не мешало ни отцу Влада, ни самому Владу через некоторое время возвращаться на службу к Корвинам и служить им верой и правдой, иногда даже против своих собственных интересов. Известно, что этому могли предшествовать сложные и напряженные переговоры.

Так как отцу Влада приходилось уступать и более могущественному противнику - турецкому султану - и соглашаться на довольно суровые условия сотрудничества с ним (именно так два его сына были отданы в заложники), то принцип "кто силен, тот и прав" впечатался в сознание Влада Цепеша неизгладимо.

Из турецкой неволи Влад вернулся на родину законченным пессимистом, фаталистом и с полным убеждением в том, что единственными движущими силами политики служат сила или угроза ее применения.
2. Турецкий ставленник

Нельзя сказать, что Янош Хуньяди расправился с отцом Влада Цепеша "ни за что, ни про что". Вскоре после того, как в 1436 году Влад Дракул-старший взошел на валашский трон, европейская антиосманская коалиция на Балканах на некоторое время развалилась. Главный ее организатор, Сигизмунд Люксембургский, конечно, был очень полезен в том, что касалось противостояния туркам. Но сам-то он для европейских стран, граничащих с его империей или входивших в нее, часто был "хуже турок".

Он сумел, кроме венгерского престола, взобраться еще и на чешский. Однако его политика в Чехии вызвала такое мощное и всеобщее возмущение, что ему пришлось уносить оттуда ноги подобру-поздорову. По пути в Венгерское королевство в декабре 1437 года император скончался. Янош Хуньяди к тому времени еще не смог обеспечить такое же мощное противостояние турецкому султану, как его предшественник. Султан немедленно начал экспансию на Балканах. Ближайшей целью его стала Валахия, а затем Трансильвания.

Влад Дракул, несмотря на свое членство в ордене Дракона, был вынужден сдаться на милость султану. Более того, ему пришлось сопровождать того в грабительском походе османской армии при участии подчиненных ей сербских войск в Трансильванию в 1438 году. Конечно же, он пытался использовать свое положение для смягчения турецкого удара.

Его основной заботой были крепости, переходившие в руки турок. Он договаривался о сдаче их без боя, лишь бы они остались целыми. Замысел был прост - через некоторое время, когда соотношение сил поменялось, Дракул отобрал все сданные крепости обратно. И при этом он также ухитрялся договариваться с турецкими гарнизонами о бескровной сдаче: они не оказывают сопротивления, он гарантирует им неприкосновенность при отступлении.

Все это никак иначе, как сотрудничеством с врагом, назвать было нельзя, однако в вину поставить ему было тоже сложно - в одиночку с могучей турецкой армией Валахия справиться не могла. Альтернативой была бескомпромиссная борьба, а после верного проигрыша последовало бы превращение страны в провинцию Османской империи - пашалык.

Захваченные таким образом страны считались "отвоеванными для Аллаха", то есть по праву принадлежащими султану. Вернуть после этого свободу своей стране было мало реально. Лучше уж было согласиться на частичные уступки, чтобы турки предоставили Валахии статус "мумтаз эйялети" - "привилегированной провинции". Это примерно соответствовало положению вассала европейской страны. Тогда можно было надеяться на избавление от зависимости при перемене соотношения сил.

Турки умело пользовались угрозой полного завоевания и таким образом постоянно выжимали уступки из своих более слабых соседей, намеченных в жертву.

Султан догадывался о том, что Влад Дракул может быть ему неверен и попытается при первой же возможности освободиться от опеки. В октябре 1442 года он вызвал его в столицу - тогда еще Адрианополь - вместе с двумя его сыновьями, Владом (Цепешем) и Раду. Еще один сын, Мирча, самый старший (ему тогда было 13 или 14 лет), временно заменил отца на господарском престоле.

Через несколько месяцев, уже в 1443 году, отца отпустили из Адрианополя, детей же оставили в заложниках. Содержались они не в столице, а в отдаленной крепости под названием "Эгригёз", что означает "Косой (или, может быть, кривой) глаз".

Несмотря на то, что его сыновья оставались заложниками султана, Дракул-отец включился в антитурецкую борьбу, участвовал в битве при Варне в 1444 году, в нескольких последовавших за ней экспедициях крестоносцев под руководством Яноша. Тогда-то, в 1445 году, он и отобрал свои придунайские крепости у турок. Вынужденное сотрудничество с султаном для него осталось в прошлом.

Однако тут он сделал ещё один политический шаг, вызвавший гнев Яноша Хуньяди. В очередном споре за престол Молдовы он поддержал не ставленника Яноша, а его соперника. И вообще продемонстрировал стремление проводить независимую политику. Этого Янош ему не простил и в 1448 году организовал военную экспедицию в Валахию, захватил Дракула и обезглавил его. Мирча, оставшийся править вместо отца, не поладил с подданными (похоже, он был по молодости горяч и бескомпромиссен), и его сперва ослепили, а затем похоронили заживо славные жители города Тырговиште - тогдашней столицы Валахии.

После смерти отца Влада Цепеша отпустили из заложников с тем, чтобы он занял пустующий валашский престол. Так что на свое первое, очень кратковременное господарство Цепеш попал с турецкой помощью.
3. Нет, все-таки гроза турок!

Когда Влад Цепеш осенью 1448 года в первый раз стал господарем, Янош Хуньяди был занят важной битвой при Косовом поле (увы, закончившейся победой турецкой армии), но затем он очень быстро сместил Цепеша, сам на некоторое время объявив себя правителем Валахии. Однако расправиться с Владом физически Янош не сумел. Впрочем, рассиживаться на валашском троне Яношу было недосуг, и он быстро подобрал себе замену в лице Владислава II, бывшего и до того господарем Валахии.

Пока происходили эти события, придунайские валашские крепости опять перешли в руки турок.

Некоторые вполне серьезные исследователи считают, что Влад Цепеш был отпущен или даже бежал из турецкого плена раньше на несколько лет и участвовал в битве при Варне. Похоже, что их соблазнила возможность представить Влада непосредственным учеником лучших рыцарей той эпохи, собравшихся вместе по случаю крестового похода. Тогда поведение Влада выглядело бы вообще некрасиво, поскольку это означало бы, что он еще раз вернулся в Турцию, на этот раз добровольно, в поисках защиты и поддержки, а затем воспользовался этой самой поддержкой для восхождения на престол.

Одно дело - вынужденное использование турецкого содействия, которое можно рассматривать как компенсацию за неволю. С моральной точки зрения заложник не слишком-то обязан затем хранить верность султану. Совсем другое - сознательное обращение к Порте за защитой, то есть добровольное сотрудничество со злейшим врагом.

Отрывок из исторической хроники, на который ссылаются ученые при обосновании своей точки зрения, сообщает, что Влада Дракула при Варне сопровождал сын, самостоятельно участвовавший в сражении. Но все говорит за то, что это был Мирча, а Влад оставался в заложниках и был отпущен только после гибели отца.

Время после своей не слишком-то удачной попытки удержаться на троне Валахии Влад Цепеш провел под защитой молдавских господарей. В это время он успел проявить свое военное мастерство, приняв участие в борьбе против попыток Польши завоевать Молдову. Там же он познакомился и подружился со Штефаном. После происшедшей в 1451 году расправы над Богданом, отцом Штефана, чудом избежавшие ее оба молодых князя перебрались в Трансильванию под опеку Яноша Хуньяди.

Неизвестно, почему за это время отношение Яноша к Владу Цепешу поменялось. Может быть, к этому времени оказалось, что представители клана Дэнешти, на которых ранее рассчитывал Янош, не оправдали его надежд и начали сотрудничать с турками. Возможно, сам Влад каким-то образом успел проявить себя и доказать свои антитурецкие устремления.

Можно только отметить, что впоследствии оказалось, что в этом отношении на Влада вполне можно было положиться. Все участники борьбы с Османской империей - и отец Цепеша, и несколько позже Штефан чел Маре, бывали вынуждены иногда идти на компромиссы, не исключением был даже сам Янош Хуньяди. Самым бескомпромиссным в этой пестрой компании оказался именно Влад Цепеш.

Несмотря на свое убеждение в том, что прав сильнейший, он как будто не считался с мощью Османской империи, дерзко бросая ей вызов. Будто бы он хотел доказать, что он сильнее турок (и, кстати говоря, это ему не раз удавалось).

Удивление вызывает его верность правителям Венгрии, которые принесли лично ему множество бедствий, и устремления которых распространить свою власть на Валахию были так же очевидны, как намерения турецкого султана. В этом отношении и Дракул-старший и Штефан проявляли больше стремления к самостоятельности. Для них было важнее не европейско-османское противостояние, а сохранение независимости собственных владений.

Прибыв ко двору Яноша Хуньяди, Влад тут же принял участие в его военных экспедициях, в которых ему поручались самостоятельные задания стратегического характера. Теперь его боевое искусство проявилось в полном блеске. В 1456 году Янош поддержал Влада в успешной попытке занять валашский престол.

Его соперник, Владислав II, был умерщвлен, но затем похоронен со всеми полагающимися почестями и обрядами. Более того, впоследствии в его память Владом Цепешем была выстроена церковь.

Такому поведению затем подражал Иван Грозный, зачитывавшийся манускриптами с жизнеописанием Цепеша. Однако если у Грозного злодейство и покаяние следовали друг за другом с каким-то истерическим надрывом, то Цепеш, похоже, уничтожал соперников вполне хладнокровно, а церкви в их честь строил просто потому, что так было положено.

Так началось второе правление Влада Цепеша в Валахии, во время которого он и стал героем легенд и совершил большую часть своих деяний, вызывающих до сих пор самые разноречивые оценки.

К этому моменту стратегическое положение на Балканах опять изменилось. В 1453 году Турция захватила Константинополь, что означало окончательное падение Византийской империи. В 1456 году, после важнейшей победы в Белградской битве, на время остановившей движение турок на запад, от чумы, разразившейся в военном лагере, скончался Янош Хуньяди.

В результате оказалось, что главная тяжесть антитурецкой борьбы падает на Влада Цепеша, не располагавшего столь мощными ресурсами для ведения военных действий, какие были в распоряжении фактического правителя Венгрии Яноша.

Для успешного ведения любой войны, а уж тем более с таким грозным соперником, необходимо было укрепить свою власть и навести порядок в собственной державе. К осуществлению этой программы и приступил Цепеш в присущем ему стиле.

Первое, что, согласно исторической хронике совершил Влад, утвердившись в тогдашней столице Мунтении, городе Тырговиште, - выяснил обстоятельства гибели своего брата Мирчи и покарал виновных.

Он приказал вскрыть могилу брата и убедился, что тот, во-первых, был ослеплен, а, во-вторых, перевернулся в гробу, что доказывало факт погребения заживо.

Согласно хронике, в городе как раз праздновали Пасху, и все жители принарядились в самые лучшие одежды. Усмотрев в таком поведении злобное лицемерие, Цепеш распорядился заковать всех в цепи и отправил на каторжные работы по восстановлению одного из предназначавшихся им для себя замков. Там они должны были работать до тех пор, пока парадные одежды не превратятся в лохмотья.

Звучит рассказ психологически вполне достоверно, да и документ, в котором он содержится, вроде заслуживает доверия. Это не памфлет, написанный врагами Влада, а добротный труд, написанный бесстрастным летописцем, причем почти одновременно с происходившими событиями.

Однако зададимся вопросом - а можно ли верить этой истории, описанной в хронике?

Власть в Мунтении была захвачена Владом 22 августа 1456 года, после расправы над соперником, гибель которого произошла 20 августа. При чем здесь Пасха, ведь дело шло к осени?

Более правдоподобно выглядит предположение, что события эти относятся к первому вступлению Влада на трон, в 1448 году, непосредственно после гибели брата. Однако тогда он господарствовал всего лишь два осенних месяца - с октября по начало декабря, то есть никакого пасхального праздника тоже не могло быть.

Получается, что мы имеем дело с легендой, каким-то образом исказившей действительность, сместившей события или связавшей воедино разные происшествия, изначально друг с другом никак не связанные. Попытки как-то совместить ее с исторической реальностью кончаются ничем.

Возможно, некоторые детали, попавшие в хронику, и соответствуют реальности. Я, например, с доверием отношусь к самому первому эпизоду - вскрытию могилы Мирчи - и считаю, что такое событие могло действительно произойти, причем еще в 1448 году, когда Цепеш стал господарем в первый раз.

Что наверняка подтверждается упомянутой хроникой на самом деле - так это тот факт, что легенды о правлении Влада Цепеша стали складываться практически сразу же с его началом. Кстати говоря, хотя все эти рассказы содержали описание разнообразных жестокостей, совершаемых Владом, общий тон их был скорее восторженным. Все они сходились на том, что Цепеш в кратчайшие сроки навел в стране порядок и добился ее процветания. Однако средства, которые при этом он использовал, вызывают в наше время далеко не столь единодушный восторг.
4. Какие сказки сочиняли про Влада Цепеша

К сожалению, описывая внутриполитическую деятельность Влада Цепеша, приходится ссылаться на те самые легенды, которые я хочу оспорить. Другие свидетельства слишком малочисленны. Вот когда речь заходит о военных операциях, дело обстоит куда лучше. В этих случаях сведения и полнее, и достовернее.

Придется немного объяснить, откуда берутся эти легенды. Во-первых, деятельность Влада Цепеша была изображена в десятке книг - сперва рукописных, а после сделанного Гуттенбергом изобретения и печатных, созданных в основном в Германии и в некоторых других европейских странах. Все они сходны, так что, видимо, опираются на какой-то один общий источник. Другая группа сборников легенд представлена рукописями на русском языке. Они близки друг к другу, похожи они и на германские книги, но кое в чем от них отличаются.

Источник, к которому восходят немецкие манускрипты, написан явно врагами Цепеша и изображает его самого и его деятельность в самых черных тонах. С русскими документами сложнее. Не отказываясь от изображения жестокостей Влада, они пытаются найти для них более благородные объяснения и смещают детали так, чтобы те же самые поступки выглядели в предлагаемых обстоятельствах и более логично, и не так мрачно.

Есть еще и третий источник - устные предания, до сих пор бытующие в Румынии. В 19 веке они были записаны. Они колоритны, но в качестве опоры для поиска истины служить не могут. Сказочный элемент, наслоившийся за несколько веков устной передачи, в них слишком велик.

Кто-то из современных исследователей-любителей решил проблему соотношения правды и лжи о Цепеше простым способом. Он решил: раз немецкие источники поносят Влада, а русские - выгораживают, возьмем только те рассказы, которые содержатся и там, и там. Эти уж точно будут соответствовать истине.

Однако такой метод порочен. Русские манускрипты написаны, как уже доказано учеными, на основе немецких. Они изображают Цепеша в несколько более мягких тонах, но уж если ему было приписано какое- то деяние, то оно так и остается приписанным, лишь с другим объяснением.

Так что если в немецком источнике содержалась ложь, то в русском она и осталась, только в более умеренном виде.

Но что делать, других описаний этих событий не найти. Да и вообще - как это, рассказывать о Владе Цепеше и не изложить самых распространенных баек про него? Поэтому я расскажу с десяток историй, придерживаясь в основном тех, что есть и в немецких, и в русских книгах той эпохи. Но с предупреждением, что верить им полностью никак не стоит. Затем придется долго объяснять, чему верить точно нельзя, а чему все-таки можно.

Остается лишь надеяться, что они достоверно передают общий мрачный колорит эпохи, и что, хотя и менее достоверно, но они все-таки передают впечатление от личности Цепеша.
История первая. Золотая чаша.

Сажая на кол всякого и за любую провинность вне зависимости от сословного положения преступника, Влад Цепеш искоренил воровство и другие преступления. Для демонстрации этого социального достижения возле колодца на центральной столичной площади была поставлена золотая чаша для питья. Ею пользовался любой желающий, ее никто не сторожил, но украсть не рискнул никто за много лет. Все знали, что розыск будет скорым, а расправа суровой.

Этой истории можно поверить. Она отражает одну из характерных черт личности Влада - демонстративность многих из его действий. Эта черта надежно подтверждается, например, его военной практикой, зафиксированной в истории более достоверно.
История вторая. Подложенный дукат

Понадеявшись на введенные Цепешем порядки, какой-то важный купец оставил все свое добро на ночь на повозке прямо на улице. Обнаружив пропажу 160 дукатов, он пожаловался господарю. Цепеш распорядился, во-первых, срочно разыскать вора, а во-вторых, не дожидаясь поимки, потихоньку возместить утерянную сумму, добавив один дукат.

На следующее утро благодарный купец с удивлением сообщил Владу, что воры вернули ему на одну золотую монету больше, чем украли.

- Если бы ты не сказал мне про лишний дукат, то попал бы на кол рядом с вором, - ответил Цепеш, показывая на уже казненного к тому времени преступника.

История верно рисует психологический портрет Цепеша, но больше похожа на выдуманный анекдот. Что здесь правильно отражено, так это активное и непосредственное вмешательство Цепеша в торговые дела. Это соответствует реальности.
История третья. Два монаха

Двух монахов, посетивших Валахию и удостоенных приема у Влада Цепеша, господарь спросил, что говорят о нем в народе. Один сказал правду - мол, говорят, что злодей, каких мало, а другой сказал, что все хвалят его мудрое правление.

У этой истории два разных варианта, в зависимости от источника. По немецкому варианту Цепеш казнил смельчака, дерзнувшего передать непочтительные речи, по русскому - лицемера, осмелившегося солгать перед лицом господаря. Другой монах был награжден и отпущен.

История скорее анекдотическая, чем истинная. На самом деле вариантов еще больше, так как заданные вопросы и ответы на них везде разные. Определить, какой из них ближе к реальности, нельзя. Вероятнее всего, это выдумка.

На мой взгляд, оба монаха сказали правду: все хвалили его правление, но считали отъявленным злодеем.
История четвертая. Находчивый ответ

Посланнику одной из соседних стран во время обеда был показан разукрашенный и позолоченный кол, установленный по приказу господаря прямо напротив гостя. Влад спросил его, зачем, по его мнению, это сделано. Тот ответил, что, вероятно, какой-либо очень знатный боярин не угодил господарю, и что Влад хочет, чтобы казнь была более почетной, поэтому кол позолочен. Цепеш ответил, что кол предназначен для того, чтобы оказать почести самому гостю. Посланник не растерялся и ответил, что если Дракула считает, что он в чем-то провинился, пусть казнит, а вину за казнь он принимает на себя, раз уж так вышло, что он заслужил немилость господаря.

Цепешу понравился ответ, и он осыпал гостя дорогими подарками, заявив, что любой другой ответ привел бы к немедленной казни.

У этой истории есть черты, позволяющие считать ее выдумкой, но в некоторых источниках сообщаются такие детали, как точное имя посланника и точная дата, когда произошло это событие. Такие детали могли быть добавлены позже специально для придания достоверности, но на меня они подействовали убедительно.
История пятая. Непочтительные послы

Послы какой-то из важных стран (по немецким источникам - одной из европейских, а по русским, разумеется, Турции) отказались снять головные уборы на приеме у господаря, объяснив, что таков обычай их страны, и что они не обнажают голов даже перед императорами. Господарь похвалил их обычай и, чтобы он не мог быть нарушен даже по случайности, приказал приколотить шапки к головам послов гвоздями.

Анализируя эту историю, я пришел к выводу, что она полностью фантастична. Послы более удаленных от Валахии стран прибывали в нее лишь тогда, когда эти страны были заинтересованы в контакте. В этом случае непочтительность была неуместна просто потому, что приводила к провалу миссии. Послы соседних стран, в том числе и Турции - то есть тех, у которых возникали претензии к Валахии, - были прекрасно осведомлены не только о протоколе господарских приемов, но и о том, что Влад Цепеш знаком с их собственными обычаями. Никакого спора на эту тему возникнуть просто не могло. Турки действительно не снимали тюрбанов, но это было Цепешу хорошо известно и не могло вызвать разногласий.

Можно подумать (и кое-кто так и считает), что это был просто повод очередной раз демонстративно порвать отношения с Турцией. Действительно, зафиксировано несколько реальных случаев прямого вызова в адрес султана со стороны Влада и расправ над послами, но они происходили совсем не так.

Интересно, что по некоторым сообщениям кто-то из русских князей, а может быть, царь Иван Грозный, впоследствии претворил в жизнь этот эпизод, по отношению к Цепешу выдуманный.
История шестая. Несчастная лгунья

У господаря была любовница в городе, он время от времени ее навещал. Как-то, заметив, что ее возлюбленный чем-то озабочен и желая порадовать его, она сказала, что у нее будет ребенок.

Влад послал повивальных бабок проверить сказанное. Выяснилось, что женщина солгала. Тогда Цепеш явился к ней и сказал, что хочет сам разыскать обещанного ребенка. Он взрезал живот своей жертве, после чего оставил ее истекать кровью.

История совершенно неправдоподобная. Видно, что она сочинялась людьми, далекими от господарского быта и незнакомыми с его реалиями. Кроме того, она рисует Цепеша патологическим злодеем. Это, скорее всего, неверно. Его злодейства были показными: он хотел, чтобы его считали кровопийцей, но непохоже, чтобы он действительно упивался расправами.

Все истории, изображающие Влада Дракулу кровожадным монстром, совершающим бессмысленные жестокости, несут на себе те же признаки сказочной выдумки. Особенно много таких среди рассказов, что передавались изустно и были записаны лишь через несколько веков. Но очевидно, что и письменные источники близкой к жизни Цепеша эпохи составлялись прежде всего на основе молвы, передаваемой из уст в уста. И уже тогда кое-какие из историй были просто сочинены, ведь как врагов, так и просто людей, напуганных энергичным господарем, было тогда более чем достаточно.
История седьмая. Нерадивая жена

Как-то Дракула заметил работающего в поле крестьянина, рубаха которого была чересчур коротка. Цепеш выяснил, есть ли у бедняка жена, затем поинтересовался, достаточно ли льна выращено им, чтобы хватило на рубашку. Оказалось, что достаточно. Определив таким образом, что виновна жена, он распорядился казнить ее, а крестьянину "выдать" новую - не рубаху, а жену, разумеется. Как ни умолял бедняга, объясняя, что он доволен и нынешней супругой, это не помогло, и она была посажена на кол.

В эту историю можно поверить. Известно, что и Штефан Великий изредка производил подобные показательные экзекуции простых людей (правда, по несколько более серьезным поводам). Следует отметить, что такие жесты всегда воспринимались народом восторженно: "Вот же, и про нас думает, и нас, ничтожных, замечает!" - и весьма способствовали укреплению господарского авторитета. Не вызывает сомнения, что Штефан научился этому приему у своего кузена Цепеша.
История восьмая. Брезгливый вельможа

После очередной расправы, посадив на кол сразу 30 тысяч человек, Цепеш, чтобы насладиться результатами своего труда, устроил обед прямо посреди леса кольев с телами казненных. Он заметил, что один из бояр (по другим вариантам, посол из соседней страны или гость - купец) зажал нос, чтобы избавиться от ужасного запаха растерзанных тел. Тогда Дракула приказал казнить и брезгливца, поместив его на самый высокий кол, чтобы запах остальных жертв его не беспокоил.

Эта история полна фантастических выдумок. Тридцать тысяч сразу Цепеш никогда на кол не сажал. Тем не менее эта цифра часто встречается в описаниях жестокостей Дракулы. О ее происхождении я расскажу позже.

Однако если освободить рассказ от численных и некоторых других преувеличений, то в каком-то из вариантов (не тридцать тысяч, а, скажем, полдюжины, и не обед, а просто прогулка среди жертв) он выглядит достаточно достоверно. Вряд ли Цепешу действительно доставлял удовольствие запах разложения, но побахвалиться своей выносливостью - вполне в его характере.
История девятая. Сожжение нищих и убогих

Решив, что в Валахии развелось слишком много попрошаек и увечных, от которых государству нет никакой пользы, Цепеш собрал их всех на роскошный обед в огромном зале. После сказочного угощения Дракула обратился к своим гостям, спросив их, не хотят ли они быть навсегда избавленными от забот и голода? Получив утвердительный ответ, он приказал запереть выход из зала и поджечь здание.

Немного иной вариант этой истории, более похожий на правду, можно найти в одном из документов той эпохи, заслуживающем несколько большего доверия. Там речь идет о некой не столь многочисленной группе нищих юношей, собранных Цепешем со всех ярмарок страны и якобы прибывших в Валахию для "изучения языка". Если учесть толкование некоторых языковедов, прочитавших соответствующее немецкое выражение как синоним слова "шпионить" (сравните сходный русский термин "брать языка"), то рассказ становится не таким противоречивым и фантастическим, как кажется поначалу.
Десятая история. Верные бояре

Собрав всех бояр на пасхальный обед вскоре после своего восхождения на престол, Влад задал им вопрос: скольким господарям каждый из них служил за все время? Ответы оказались впечатляющими: кт